Неточные совпадения
Зеленая плесень уже
покрыла ветхое
дерево на ограде и воротах.
Серые облака поднялись из-за
деревьев, вода потеряла свой масляный блеск, вздохнул прохладный ветер,
покрыл пруд мелкой рябью, мягко пошумел листвой
деревьев, исчез.
Анжерское
дерево покрывало ветвями весь рынок.
Серенькие тучи
покрывали небо; холодный ветер дул с пожатых полей, унося красные и желтые листья со встречных
деревьев.
В саду было множество ворон; гнезда их
покрывали макушки
деревьев, они кружились около них и каркали; иногда, особенно к вечеру, они вспархивали целыми сотнями, шумя и поднимая других; иногда одна какая-нибудь перелетит наскоро с
дерева на
дерево, и все затихнет…
Дом княжны Анны Борисовны, уцелевший каким-то чудом во время пожара 1812, не был поправлен лет пятьдесят; штофные обои, вылинялые и почерневшие,
покрывали стены; хрустальные люстры, как-то загорелые и сделавшиеся дымчатыми топазами от времени, дрожали и позванивали, мерцая и тускло блестя, когда кто-нибудь шел по комнате; тяжелая, из цельного красного
дерева, мебель, с вычурными украшениями, потерявшими позолоту, печально стояла около стен; комоды с китайскими инкрустациями, столы с медными решеточками, фарфоровые куклы рококо — все напоминало о другом веке, об иных нравах.
Утром было холодно и в постели, и в комнате, и на дворе. Когда я вышел наружу, шел холодный дождь и сильный ветер гнул
деревья, море ревело, а дождевые капли при особенно жестоких порывах ветра били в лицо и стучали по крышам, как мелкая дробь. «Владивосток» и «Байкал», в самом деле, не совладали со штормом, вернулись и теперь стояли на рейде, и их
покрывала мгла. Я прогулялся по улицам, по берегу около пристани; трава была мокрая, с
деревьев текло.
Уремы другого рода образуются по рекам, которых нельзя причислить к рекам средней величины, потому что они гораздо меньше, но в то же. время быстры и многоводны; по рекам, протекающим не в бесплодных, песчаных, а в зеленых и цветущих берегах, по черноземному грунту, там редко встретишь вяз, дуб или осокорь, там растет березник, осинник и ольха; [Ольха самое чивое к росту
дерево; она любит почву сырую и обыкновенно густо растет по берегам небольших речек и ручьев, если же грунт болотист, то
покрывает и гористые скаты.
Пришла зима. Выпал глубокий снег и
покрыл дороги, поля, деревни. Усадьба стояла вся белая, на
деревьях лежали пушистые хлопья, точно сад опять распустился белыми листьями… В большом камине потрескивал огонь, каждый входящий со двора вносил с собою свежесть и запах мягкого снега…
Выбор мест бывает различен не только по времени года, но и по времени дня. Весною, пока вода еще несколько мутна, рыба бродит зря, как говорят охотники, и клюет везде на всех глубинах, ибо берега рек еще не определились, не заросли по местам густою осокой, аиром или камышом; еще не поднялись со дна водяные травы, не всплыли лопухи; береговые
деревья и кусты не оделись листьями, не
покрыли прозрачные воды тенью зеленого навеса, маня рыбу пищею во всякое время и прохладою в полдень.
Между
деревьев, под тенью их ветвей, стояли памятники из мрамора и гранита, неуклюжие, тяжёлые, плесень
покрывала их бока.
Уж ночь была, светила луна, мороз
покрыл лужи пленками серебра. Фома шел по тротуару и разбивал тростью эти пленки, а они грустно хрустели. Тени от домов лежали на дороге черными квадратами, а от
деревьев — причудливыми узорами. И некоторые из них были похожи на тонкие руки, беспомощно хватавшиеся за землю…
— Взгляните вы на
дерево, когда оно расцветает, — разве ж вся растительная сила его направляется на то, чтобы развивать цветки, и разве ж эти цветки вдруг
покрывают все
дерево?
Я ходил до утомления, до темноты, вслушиваясь, как где-то каплют слезы с
деревьев, как шуршат, расправляясь, отсыревшие на земле ветки, вглядываясь, как сумерки закутывают все кругом, как ночь
покрывает всю эту печаль умирающей или дремлющей природы своей целомудренной темнотой.
Подобно несметному легиону духов, ветер проносился с одного маху по вершинам
дерев, срывая миллионы листьев и сучьев; потом вдруг, как бы встретив в стороне препятствие, возвращался с удвоенною силой назад,
покрывая землю глыбами смоченных листьев.
С гор — утро сонно смотрит; ночь, спускаясь вниз, тихо снимает с
деревьев тонкое
покрывало своё, свёртывает его, прячет в лощинах и ямах.
Хмель
покрывал, как будто сетью, вершину всего этого пестрого собрания
дерев и кустарников и составлял над ними крышу, напялившуюся на плетень и спадавшую с него вьющимися змеями вместе с дикими полевыми колокольчиками.
Затолклись, захлопали, застучали другие голоса — точно развязал кто-то мешок с живыми звонкими голосами, и они попадали оттуда на землю, по одному, по два, целой кучей. Это говорили ученики. И,
покрывая их всех, стукаясь о
деревья, о стены, падая на самого себя, загремел решительный и властный голос Петра — он клялся, что никогда не оставит учителя своего.
После Ерофеева дня, когда в лесах от нечисти и бесовской погани станет свободно, ждет не дождется лесник, чтоб мороз поскорей выжал сок из
деревьев и сковал бы вадьи и чарусы, а матушка-зима белым пологом
покрыла лесную пустыню.
Земной мир снова принял ликующий вид. На ветвях
деревьев и на каждой былинке дрожали капли дождевой воды, превращаемой лучами солнца в искрящиеся алмазы. На лодках тоже заметно движение. Люди снимают с себя намокшие
покрывала, разбирают шесты и снова идут вперед вверх по Анюю.
Балаган, отданный в распоряжение труппе фокусника, стоял почти на конце квартала, и за ним сразу начинался большой старый парк, примыкавший к городу. Летом должно было быть чудно хорошо в этом парке, но теперь огромные сугробы снега сплошь
покрыли его аллеи и дорожки.
Деревья стояли совсем серебряные от инея, a над всей этой белой полосой темнело темное зимнее небо, осыпанное миллиардами звезд.
Похоронили Андрея Ивановича на самом конце кладбища, в одном из последних разрядов. Был хмурый весенний день. В колеях дорог стояла вода, по откосам белел хрящеватый снег, покрытый грязным налетом,
деревья были голы, мокрая буро-желтая трава
покрывала склоны могил, в проходах гнили прошлогодние листья.
Особенной свежестью росы еще отзывался этот воздух. Ночи стали уже холодные, и вниз по лощине, куда Теркин повернул по дороге в овражек, белая пелена
покрывала озимые всходы. И по
деревьям овражка ползли разрывчатые куски жидкого тумана.
Но она также сказала обо мне и своей госпоже, а это повело к тому, что едва Ада обтерла прохладною губкою мои раны и
покрыла мои плечи принесенною ею льняной туникой, как в переходе, где я лежал на полу, прислонясь боком к
дереву, показалась в роскошном убранстве Азелла.